Тяжело и надрывно урча, автобус долго ехал по ущелью, забираясь всё выше и выше. Пассажиры утомились и, вздыхая, ждали конца путешествия, которое должно закончиться прибытием на горнолыжную базу.
     Какое же оно длинное - это Баксанское ущелье!
     Близился вечер, многие дремали, убаюканные мерным покачиванием автобуса и урчанием мотора. "Город Тырныауз" - услышала Таня звучное незнакомое слово. "Ну и название, язык сломаешь", - подумала она. Выглянула в окно и увидела в надвигающихся сумерках некое селение, вытянутое в кишку в узком ущелье, зажатом меж мрачных гор.
     Где же город? Неужели вот это?
     Автобус остановился, усилив томительность ожидания, хотелось поскорее двигаться дальше, а не стоять.
     После непродолжительной остановки в этом городе горняков, добывающих, как оказалось, в горах руды редких металлов, поехали дальше.
     Стоял март. Внизу на равнине, в Минводах уже тепло, снега нет совсем. Но чем выше забирались по ущелью, тем снега становилось больше. За тем и ехали - покататься на горных лыжах. И, наконец, уже в темноте подъехали к Терсколу - высокогорному поселку вблизи Эльбруса, центру горнолыжного туризма.
     Выгрузившись из автобуса, по дороге, припорошенной только что выпавшим снежком, словно специально убранной к их приезду, направились к тургостинице "Чегет". Таня шла рядом с девушкой, с которой познакомилась в автобусе. Они шли в темноту, негромко переговариваясь. Прямо перед ними вырисовывались очертания приземистой покатой горы, едва различимой в темноте. Кто-то сказал, что это и есть гора Чегет, с которой катаются на горных лыжах. Таня посмотрела на гору и вдруг увидела светящуюся россыпь над ней. В первую минуту она даже не поняла, что это. Звезды! Это же звезды, рассыпанные над самой горой, будто кто-то сыпанул пригоршню на гору, и они зацепились за низко нависшее небо над ней и засверкали, как алмазы! Они были такими крупными и так низко висели и мерцали над горой, что это казалось просто невероятным! Таня изумилась необычайному видению, таких крупных звезд она никогда не видела. И пока стояла и смотрела на эту красоту, потеряла свою спутницу.
     На крыльце радостно стучали ногами, стряхивая снег и предвкушая тепло и уют, которые ждут их здесь. В вестибюле Таня оглянулась, ища глазами светловолосую голову своей новой подруги, хотелось поселиться с ней в один номер. Света уже махала ей от стойки администратора, подзывая к себе.
     - Ну что? - спросила Таня.
     - Номера на двоих нет, есть только на троих.
     - Давай еще попросим, неизвестно, кто попадется третий.
     - Да я уже просила, говорит - нет, остались только трехместные.
     - Ну ладно, давай в трехместный, веселее будет.
     Отстояв очередь к администратору, заполнив надлежащие документы, девушки, наконец, получили ключи и отправились к себе в номер на пятом этаже. Третьего человека пока не было, все три кровати приветствовали их аккуратно застеленными казёнными покрывалами.
     - А может быть, никого и не поселят, - предположила Света.
     - Ну что ты, в разгар сезона, я думаю, все путевки проданы, свято место пусто не бывает.
      - Наконец-то можно привести себя в порядок. Автобус до сих пор в ушах урчит, и ухо одно заложено, - приговаривала Света, деловито раскладывая вещи. - Еще в самолете заложило, и ехали все время вверх. Так что глуха на одно ухо.
     Она наклонила голову. Проделала какие-то массажирующие движения, так и не принесшие успеха, и снова взялась раскладывать вещи.
     Таня прошла в санузел.
     - Душ есть, горячая вода тоже - прекрасно. Накатаемся на лыжах, под душ и отдыхать.
     В это время в комнату постучали, и заглянула еще одна женская головка.
     - Девочки, я к вам, можно?
     - Можно, заходите.
     В комнату вдвинулась довольно высокая девушка в короткой чёрной шубейке и белой шапке.
     - Я Ева, из Минска, а вы кто?
     Таня засмеялась.
     - Терем-теремок, кто в тереме живет? Я мышка-норушка, а вы кто? - Ткнув себя пальцем в грудь, назвалась: - Я - Таня, а это Светлана, мы из Москвы. Точнее, я из Зеленограда, слышали о таком?
     Девушка пересекла комнату, озираясь и одновременно поддерживая разговор.
     - А как же слышала. Где свободная кровать? Ага, вот эта, понятно.
     Плюхнув на пол довольно внушительную сумку, она стащила с головы белую шапку, обнажив тёмные волосы, и уселась на кровать. Таня и Света как-то непроизвольно наблюдали за ней, оторвавшись от своих дел. Ева улыбнулась.
     - Ну как группа? Рассмотрели? Мужчин, кажется достаточно, на всех кавалеров хватит. Вы в первый раз здесь?
     - В первый.
     Ей, наконец, стало жарко, и она сняла полушубок.
     - А я уже во второй. Правда, я была на турбазе Терскол, чуть повыше военная база, там порядки посуровее, здесь свободнее. Сюда стоит только раз приехать и всё. Заболеешь и горами, и красотами.
     - Это хорошо, что ты уже была. Будешь давать нам полезные советы, - сказала Таня, без лишних политесов переходя на "ты", отметив про себя, что по возрасту все они близки.
     Все дружно стали вытаскивать из сумок вещи, раскладывать и развешивать в шкафу, пересекаясь друг с другом, и ни на минуту не умолкая.
     - Здесь есть бар, ресторан, - сообщила сведущая Ева. - Мы сюда тоже приходили.
     - Хорошая компания подобралась, - с довольным видом произнесла Света. - Девчонки, повеселимся!
     Тане компания тоже понравилась. Света казалась простодушнее, Ева себе на уме, но в целом ей положительно нравились обе соседки и то, как быстро они сошлись без лишних церемоний. Отдых начинался неплохо.
     Таня ни разу не была зимой в горах и вот решила испробовать этот вид отдыха и провести две недели отпуска на горнолыжной базе. Она ещё ни разу в жизни не стояла на горных лыжах, каталась только на равнинных, но ей сказали, что здесь всему научат. Глядя в кино и по телевидению на порхающих из стороны в сторону лыжников, Таня думала, что и она, после того как ей покажут, что нужно делать, будет так же легко и непринужденно скатываться с этой самой горы Чегет, так щедро разукрашенной звёздами.
     На следующее утро они получили лыжи на турбазе. Но к изумлению многих их даже на гору не взяли. Мимо них на подъемник шли ассы, многие в дорогих лыжных костюмах и таком же дорогом лыжном снаряжении, и они со своими скромными "дровами" (как тут же обозвал их лыжи кто-то из проходивших мимо ассов), взятыми напрокат, почувствовали себя ещё более ущемлёнными. Таня только ахала, слыша от знатоков, сколько стоят фирменные лыжные ботинки и сами лыжи, не считая перчаток, очков и костюмов. На некоторых было целое состояние. Чаще всего произносили фирму "Россиньол". Это был как бы знак элиты.
     Тренер привел их к склону горы внизу, недалеко от подъемника и проходящие мимо ассы пренебрежительно называли их "чайниками".
     Солнце приветливо засияло, вынырнув из-за горы, день обещал быть на славу, и девочки решили, что это главное, а "чайников" они как-нибудь переживут. Тренер, курирующий их группу, сказал, что здесь на склоне они будут осваивать начальную азбуку поведения на горных лыжах. И оказалось, что научиться кататься на горных лыжах не так просто. Пытаясь сделать то, что, как видели они, делают горнолыжники - укол палкой и разворот бедрами и корпусом, Таня и Света такого эффекта не получали, и их несло по прямой вниз.
     А вскоре тренер зычным голосом пресёк все их самовольные поползновения и объяснил, что вначале они будут учиться спускаться "плугом". Таня впервые слышала этот термин и ужаснулась неуклюжей позе, в которую они должны были встать.
     - Все слушаем меня, - прикрикнул тренер. - Чайники, прежде всего, должны научиться спускаться плугом. Иначе, когда мы поднимемся наверх, и вас понесет с горы, я боюсь, что на вас всех спасателей не хватит - вытаскивать из ущелий. Плуг хорошо тормозит, в плуге можно повернуться и встать параллельно горе. Показываю - все запоминаем.
     Группа рассыпалась по склону. Всего их оказалось двадцать человек, одиннадцать мужчин и девять женщин. Все еще были чужими, кроме некоторых пар и троек, приехавших вместе или поселившихся в одном номере. Эти островки знакомства существовали пока отдельно и не смешивались.
     - Таня, давай по очереди. Вначале я за тебя держусь, чтобы встать в эту дурацкую позу плуга и съезжаю, а потом ты, - распорядилась Света и уцепилась за Танину руку.
     - Ну и позы, - смеялась Таня, оглядывая свое окружение.
     - Посмотрим, какая ты будешь, - Света оторвалась от Таниного плеча и поехала плугом вниз.
     Таня не стала ждать, когда поднимется Света, кое-как соединила носки вместе, а концы лыж раздвинула, сколько могла, и поехала вниз. Света поднималась наверх и была уже на полпути, когда мимо неё промчалась Таня, и через несколько секунд снизу послышался её голос:
     - Ой, ой, сворачивайте!
     Света увидела, как Таня столкнулась с мужчиной, и они оба повалились в снег.
     Когда распутали лыжи, Таня, смахнув снег с лица, наконец разглядела кто стал её жертвой. Это был мужчина из их группы, рыжеватые волосы выбились из-под его шапки с помпончиком, а её шапка вообще куда-то отлетела. Он поднялся первым, как и подобает сильному полу, и, весело глянув на Таню, протянул ей руку. "Слава Богу, свой и кажется, не злой" - мелькнуло у Тани. Это был крепкий мужчина невысокого роста и энергичным рывком он легко вернул её в вертикальное положение.
     - Извините, - проговорила Таня, - я решила повернуть и не заметила вас.
     - Да ничего, мы оба виноваты. Чайники, - засмеялся он. - Как вас зовут?
     - Таня.
     Они дружно отряхивались, Таня трясла шапку, а друг по несчастью стукал рукавицей по штанам и, выпрямившись, произнёс:
     - А меня Виктором. Ну что, полезем обратно в гору?
     Так и катались они всей группой до обеда на нижнем склоне, осваивая этот несчастный плуг и с завистью глядя на лыжников, уехавших утром на подъемнике и уже лихо скатывавшихся к ним вниз.
     В столовой за обедом всё еще оглядывали друг друга и присматривались. Ева уже сидела с какими-то мужчинами за столом, один молодой, светловолосый, приятной наружности, а второй постарше, широк в плечах, осанист, но с проплешиной на макушке. Выйдя из столовой, она сообщила ожидавшим её девушкам, что одного зовут Игорем, он морской офицер из Северодвинска, а другого, что постарше Аркадий Петрович. Он, как и Ева - из Минска. Когда вышли мужчины и поравнялись с ними, Ева тут же их познакомила, и на этажи они поднимались уже большой компанией.
     После обеда решили поспать, так как поза плуга изрядно утомила сегодня.
     - Быстро ты познакомилась, - заметила Света.
     - С Аркадием Петровичем я знакома, мы вместе летели самолетом, а он поселился в одной комнате с Игорем. Приятный парень, правда?
     - Да, - согласилась Таня, - как-то мало он похож на военного. Приятное умное лицо, улыбка деликатная… Я приняла его за интеллигента. Отрадно, что и среди военных встречаются такие лица.
     - И, пожалуйста, не заглядываться, я первая его заметила.
     - Ну, разумеется, - заверила Света, - оставляем его тебе.
     Таня разделась и забралась под одеяло. Ноги немножко ныли от усталости, всё тело словно помято, как будто кто-то по нему потоптался, но всё равно хорошо. Света последовала ее примеру и тоже нырнула под одеяло. Только Ева сидела в халате на постели и разглагольствовала:
     - Мужчины предложили для более близкого знакомства всей группой сходить в ресторан.
     - Идея неплохая, - произнесла Таня, уже зевая. - Но сегодня не стоит, устали ужасно. Ещё успеем познакомиться. Я сегодня на одного товарища наехала, быстро познакомились. Знаете, такой крепенький мужчина невысокого роста? Виктором зовут, - проговорила Таня, зажмурив глаза и погружаясь в сладкую дремоту.
     
     Вечером, после ужина девушки вышли втроем на улицу и пошли прогуляться по направлению к дороге, подышать свежим воздухом. Площадка перед гостиницей была освещена, на небольшом расстоянии её обрамляли деревья, как бы обозначавшие границы света и тьмы, и ступив за их пределы, девушки сразу оказались в темноте, лишь слегка разбавленной белизной снега. Места ещё незнакомые, они тут же струхнули и, побоявшись удалиться далеко от гостиницы, повернули обратно. В их сторону не спеша брели две мужские фигуры. Это оказались их недавние знакомые Игорь и Аркадий Петрович.
     - О, а мы вас ищем, - воскликнул Игорь. - Постучали в комнату, никого нет - огорчились. Когда вы успели так быстро удалиться?
     - Не волнуйся, далеко здесь не уйдешь, особенно в темноте, - успокоила Ева и взяла Игоря под руку. Они пошли впереди, а Таня и Света шли с Аркадием Петровичем.
     - Есть идея, - произнес Аркадий Петрович, - пойти к нам в гости. У нас есть две бутылочки неплохого вина.
     Идущий впереди Игорь тут же подхватил:
     - Хорошая идея! Евочка, ты как, не возражаешь?
     - Мы не возражаем! - Света с Таней воскликнули одновременно. - И Ева, конечно, не возражает.
     - Вот видишь, за меня уже всё решили, как можно возражать, - рассмеялась Ева.
     Подходя к подъезду, Таня увидела стоящего в сторонке Виктора, смотрящего ей вслед.
     Комнатка, рассчитанная на двоих, была ещё меньше, чем у девушек и впятером они заполнили всё её пространство. Из тумбочки была извлечена заветная бутылочка вина, конфеты, столик выдвинут на середину, одним боком к кровати, на которой примостился Аркадий Петрович и рядом с ним Света. Тане досталось кресло, и она с удовольствием утонула в нём.
     - Вот, что значит женское общество. Вдвоем мы сидели, кисли, засыпать стали, - говорил Аркадий Петрович, откупоривая бутылку.
     - Хотели пойти в бар, но там сегодня малоприятная публика, - Игорь слегка поморщился, - отдыхающих мало, в основном, местные.
     - Да, ведут они себя нахально, - согласились девушки, - эдакие короли. Культуры никакой, только и научились, что в барах и ресторанах сидеть, и задирают наших.
     - Сегодня выходной, в будни их будет поменьше, - Ева, как всегда, была главным консультантом по части местных обычаев.
     Аркадий Петрович звякнул гранёными стаканами, пододвигая их к себе, извлёк откуда-то ещё три пластмассовых и разлил вино.
     - Ну что, выпьем за знакомство?
     Все дружно потянулись к нему, сдвинули стаканы, и хотя звук производили только гранёные, а пластмассовыми стукали чисто символически, ритуал совершили - без чокания как-то не по-русски.
     - Ну, вы сегодня так старательно осваивали "плуг", особенно вот Светочка, - Аркадий Петрович с улыбкой посмотрел на свою соседку.
     - Особенно Танечка, - Света засмеялась, глянув на Таню, - Вы видели, как она сшибла одного нашего лыжника?
     - Ничего, он не обиделся, мне кажется, ему даже понравилось, - смеясь, говорила Таня.
     Потягивая вино, Таня разглядывала новых знакомых. Игорь вёл себя достаточно сдержанно и учтиво. Тане казалось, что так и должен вести себя морской офицер, развязность не к лицу мундиру, хотя он и не был в мундире естественно. Аркадий Петрович был немолод - лет пятидесяти двух, с сединой и не только в висках, но еще достаточно бодрый и молодцеватый. Он больше обращался к Свете, явно ей симпатизируя. Света немного смущалась его возраста, она была в два раза моложе, но ей, похоже, нравилось его внимание. Она была блондинкой с бело-розовой кожей лица, в отличие от Тани, которая была темноволосой. К блондинкам обычно тянется голая сексуальность, в темноволосых, но не жгучих, ищут более сложные натуры. Тем, кому нравились блондинки, Таня обычно не нравилась, это она знала точно. Да ей и самой больше нравились темноволосые. Всё-таки есть свой определённый выбор у каждого, свой тип, который притягивает.
     Ева, конечно же, села рядом с Игорем, всё больше переключая его внимание на себя, и Таня вскоре почувствовала, что компания разбивается по парам, только она без пары. Вспомнила Виктора и подумала, что надо было его пригласить посидеть с ними, как-то уж очень демонстративно она прошла мимо, а в его взгляде явно сквозило желание пойти вместе с ними, тогда и она была бы не одна.
     Но в целом ей нравилась вечер. Хорошо вот так сидеть, потягивать вино и вести непринужденную беседу с приятными людьми.
     Аркадий Петрович после очередной рюмки предложил называть его просто Аркадий, и Ева быстро перешла на это укороченное имя, а Света с Таней продолжали величать по имени-отчеству. Девушкам разница в возрасте казалась гораздо большей, чем ему самому, ого-го сколько лет отделяет их от него, в то время как самому обладателю проплешины казалось, что он ещё вовсе не стар и просто невероятно - когда и куда проскочило столько лет.
     - Как-то мне удалось посмотреть интереснейшую выставку у вас в Москве, - обращаясь ко всем, заговорил Аркадий Петрович, - Москва-Париж. Кажется, это было в 1981 году. Вы не были, Светочка?
     - Нет, не была.
     Таня была на этой выставке, но к ней не обращались, да и ей интересно услышать, что скажет Аркадий Петрович.
     - Было много вещей нашего русского авангарда, которые раньше не выставлялись: Малевич, Кандинский, Филонов, Гончарова. Ведь это же целый пласт русского искусства, и как же плохо он представлен в наших музеях. Я впервые имел возможность с ними познакомиться.
     Таня хорошо помнила то первое знакомство с живописью, вынутой из запасников - смелой, яркой, полной неожиданных экспериментов, не похожей на что-либо виденное раньше.
     - Нужен музей современного искусства, или искусства ХХ-го века, не знаю, как лучше, - включилась она в разговор. - А так одна Третьяковка уже не вмещает всего, да это и не нужно. Поэтому знакомство с живописью при её посещении - это Рокотов, Левицкий, Боровиковский, Брюллов...
     - Затем передвижники, - подхватил Аркадий Петрович, - а дальше публика устала и времени нет, на этом и закончили…
     - А уже с "Мира искусства" начинается новая эпоха, - продолжила Таня, теперь они с Аркадием Петровичем перебрасывали тему друг другу. - Сомов, Бенуа, Бакст - это начало нового века и новое слово в живописи, а авангард тем более....
      Игорь подлил девушкам ещё вина, сначала Еве, потом остальным. "Хороший парень, - снова подумала Таня и немного позавидовала Еве. - Но я не шустрая, потому мне и не достался".
     Вскоре Ева с Игорем куда-то ускользнули, наверное, ушли целоваться в коридор, а может всё-таки подались в бар, не взирая на недавние разговоры. Аркадий Петрович что-то говорил Свете, и та улыбалась. Таня решила, что ей тоже пора идти, иначе получается третий лишний. Но, когда она собралась уходить, Света поднялась вместе с ней.
     Их шаги гулко простучали в пустынном коридоре. Скрипел неухоженный паркет, из комнат то доносились весёлые голоса собравшихся компаний, то полное безмолвие рано улегшихся спать, а в комнате у лифта кто-то играл на гитаре и пел.
     - Ох, попеть бы с ними, - мечтательно произнесла Таня, увлекавшаяся туризмом, - да не знаю, кто там живёт. Не ворвёшься просто так к незнакомым.
     Света молчала, видимо, ей не очень понравилось, что они так рано ушли, и мысли её были там возле Аркадия Петровича.
     - С ним так интересно разговаривать, - это было первое, что она произнесла, когда они вернулись к себе в номер.
     - Мужчины в возрасте любят производить впечатление - блистать умом. - Таня была старше Светы и относилась к ней с некоторым покровительством. При упоминании о возрасте Света насупилась, и Таня поспешила её утешить: - Мне он тоже понравился, приятный собеседник, интеллигентный, образованный. Может быть даже разведённый, чем чёрт не шутит.
     Света пропустила замечание мимо ушей.
     - Он собирает книги - серии "Жизнь в искусстве", "Литературные памятники"...
     - Да-а, собирателей нынче много, - иронично произнесла Таня, снимая с кровати покрывало и стеля постель. - Давай спать, девушка наша, судя по всему, явится нескоро.
     
     Дня через два тренер, наконец, повёл их к подъемнику, и группа поехала на макушку горы Чегет. Таня болтала ногами, сидя в кресле подъемника. Внизу проплыли сосны, затем потянулись голые склоны, покрытые снегом, а над головой раскинулся купол синего-синего неба, и ярко светило солнце. Когда она подъезжала к площадке первой станции, вдруг откуда-то возник Виктор и сфотографировал её, а когда ноги коснулись дощатого настила, помог ей выйти, подхватив лыжи. На втором участке канатной дороги кресла были на двоих, и Виктор сел вместе с Таней.
     - Итак, она звалась Татьяной. Не устали еще от этого отдыха?
     - Нет, не устала. Здесь такие красоты и такой воздух - дышишь, не надышишься. Посмотрите слева - какие красивые скалы.
     - Альпинизмом не увлекаетесь?
     - Нет, я не герой, туризмом немного. Однажды я была в горах, и нам устроили лазание по скале со страховкой. Я почему-то думала, что меня этой веревкой будут заодно подтягивать вверх и я пробегусь по скале, держась за верёвочку, но увы, лезть нужно было самой, а это так трудно - цепляться за камни и искать три точки опоры. Больше мне не хотелось этим заниматься.
     - Говорят, наверху даже загорать можно.
     - Говорят. Я подготовилась. У нас Ева всё знает, она нас консультирует. Знаете, такая высокая темноволосая девушка?
     - Знаю, бойкая девица. А меня никто не проконсультировал. А какая здесь высота, знаете?
     - Знаю. На вершине Чегета мы будем на три тысячи метров ближе к солнышку, чем на песочке у моря.
     - Подъезжаем, готовьтесь к высадке, - предупредил Виктор.
     Ноги чиркнули по доскам, теперь скорее шагнуть вправо, а пустое кресло поехало дальше на разворот.
     На вершине Чегета тренер указал небольшой склон, где им предстояло тренироваться. Это было нечто похожее на тот склон внизу, где они осваивали плуг. Тем, кто плуг освоил, он показывал слалом: укол палкой, поворот корпусом, снова укол и так далее. Так красиво и так легко это получалось у него, так было завидно и тоже хотелось изобразить что-нибудь эдакое, но тело не слушалось и никакого поворота после укола не получалось.
     "Какая досада! - думала Таня. - Так хочется научиться". Но пока она только и научилась, сделав укол, вовремя вставать поперёк склона, чтобы не понесло вниз. Хотя внизу и была ровная площадка, и там было безопасно, но всё же не хотелось лететь с самого верха.
     Таня постояла наверху, ярко выделяясь на белом снегу красным пятном нового лыжного костюма. А вокруг была такая красота, что душа замирала от восторга. Ярко светило солнце, снег сверкал ослепительной белизной, а рассыпавшиеся по горе лыжники расцвечивали её яркими красками костюмов. Совсем рядом два горба Эльбруса. Каким же он выглядит маленьким отсюда! Да, большое видится на расстоянии. Когда-то Тане довелось идти туристическим маршрутом из Архыза в Теберду. И когда взошли на перевал в ясный солнечный день, то перед ними предстала великолепная картина: хребты тянулись как на карте, и вдали над грядами гор величественно возвышался Эльбрус, украшенный белой шапкой снегов. Вот там он царил, а здесь какие-то две совершенно невыразительные макушки.
     Таня посмотрела направо. Вдаль уходит Баксанское ущелье, темнеющее своими лесами. Сверкают белизной вершины хребта, а над ним небо каких-то необыкновенных удивительных красок: кромка над самыми хребтами желтая, затем краска переходит в желто-голубую, а ещё чуть выше в чистую голубизну, а дальше - синь! Небо чистое, безоблачное…
     - До чего же хорошо! Красота! - выдохнула Таня.
     Только жарко, надо бы раздеться, и она расстегнула куртку.
     - Таня! - тут же услышала голос за спиной.
     Таня оглянулась, на неё смотрело какое-то лицо, спрятанное под белой маской с прорезями для глаз и для рта, а точнее, это был носовой платок и под ним она, наконец, разглядела Еву.
     - Это что за Фантомас?
     - А ты что же так стоишь? Обгоришь ведь! Здесь же солнце - ужас какое! Высота плюс отражение от снега, я же вас предупреждала.
     - А, да. У меня ведь эта штука в кармане. Сейчас съеду вниз и надену.
     Таня сосредоточилась, вспомнила все указания тренера и попыталась съехать по всем правилам. Но... умения её хватило только на два поворота, и понесло вниз. На ходу она всё же успела встать в плуг, чтобы не устраивать себе скоростной спуск и благополучно выехала на площадку. Постояла немного внизу, полюбовалась на окружающих. Становилось жарко, многие разделись и катались в футболках, а мужчины оголились до пояса. А некоторые стояли под прикрытием скалы и загорали. Таня вспомнила, что у неё внизу тоже надет купальник. Ева, как опытная, давала утром ценные указания, что нужно брать с собой на вершину Чегета. А сверху всё съезжали и съезжали лыжники…
     - Девушка, отойдите, вас здесь сшибут! - кричал ей парень в красивой и дорогой экипировке фирмы "Россиньол". - Здесь же "чайники" катаются!
     " Надо же, - не без удовольствия подумала Таня, - значит, он меня принял за настоящую лыжницу". И горделиво подняв голову, направилась к кучке своих. Тренер объявил перерыв, и почти все тут же оголились для загара - спустили, пардон, штаны на ботинки, поснимали свитера и футболки и обнажились до купальников. Можно было загорать, не сходя с лыж.
     - Экзотика! - произнес кто-то. - Снег и купальники.
     Оказалось, что действительно можно загорать на снегу. Но только в отсутствие ветра. Стоило дунуть ветерку, как тут же становилось зябко. Но они стояли под прикрытием скалы, которая защищала от дуновений. Лица у многих были в самодельных масках, особенно у женской половины.
     Откуда-то, наконец, вынырнула Света.
     - Ева, ты Таню не видела?
     - Ну, как же видела.
     - И где же она?
     - А вот эта девушка в желтом купальнике тебе не знакома?
     - Ой, и правда. Попробуй вас узнать теперь, одежду поснимали, на лице одни дырочки в тряпочке.
     - Обнажайся и ты поскорее, пока перерыв не кончился.
     Таня потянула Свету за руку.
     - Становись рядом и лови лучи солнца. Приедем домой, ещё март, а мы уже при загаре. На работе ахнут.
     - Таня, не злоупотребляйте, можете обгореть.
     Таня оглянулась. Это говорил стоявший недалеко от них Виктор.
     В это время тренер, стоявший повыше, замахал им рукой.
     - Думаю, что не успеем, перерыв заканчивается, тренер нас созывает, - с некоторым огорчением в голосе произнесла Таня.
     После перерыва снова катались на лыжах, потом фотографировались. Сначала на фоне Эльбруса, затем на фоне Баксанского ущелья, всей группой, по одному, попарно и в прочих раскладах.
     Таня ещё постояла в сторонке одна, полюбовалась красотами. Да, хорошо, что поехала сюда. Эти две недели отпуска будут у меня просто великолепными. Совершенно отключилась от работы, вся проза жизни осталась там, внизу."Поезжай, - напутствовала её сестра Вера. - А вдруг найдешь там свое счастье. Пора тебе семьей обзаводиться, не молоденькая уже. Сколько можно порхать".
     Да, так оно меня и ждёт здесь, счастье. Найдешь его. Когда Таня ехала в автобусе из Минвод, она и сама, конечно, думала о том, что ждет её, быть может, интересное знакомство. Вот едет и едет она в горы, в неведомую даль, и там высоко в горах у сверкающих снежных вершин встретит она, наконец, Его - единственного. Вот Он стоит на горе - высокий, спортивный, красивый и видит ее. Он подает ей руку и предлагает поехать вместе с горы. И они катятся в эту синь, в белизну... Как послушны их тела, как красиво и синхронно они скользят на лыжах вдвоем. И случится у них любовь...
     Глупо. Таня даже рассмеялась. Как всё это глупо и смешно. И кого же ты хотела встретить? Того, что ли, красавца в Россиньолах? Есть ли у него что за душой и в мозгах помимо спортивности? Да и он уже забыл обо мне, мимолетное виденье… И почему здесь на отдыхе лезут в голову всякие глупости? Наверное, потому, что не работаю, валяю дурака, потому что слишком много свободного времени, и голова больше ничем не занята. И обстановка располагает, на отдыхе как раз и заводят флирты. А, Бог с ними, с красавцами. Таня ещё раз обвела взглядом синь неба, ущелье, темневшее вдали, и вобрала полной грудью чистый студёный воздух. Душа моя радуется красоте, обмирает от восторга и замирает от страха, когда катишься вниз. Вот это и есть мгновенья счастья. Что ещё нужно в этой жизни? И радостно взмахнув палками, она оттолкнулась и скатилась вниз.
     Катание закончилось, и, подхватив лыжи, они снова двинулись к канатке. Ассы пролетят по склонам и своим ходом окажутся внизу, а они снова поползут в креслах, не испытав того захватывающего дух полёта, которое доступно только мастерам.
     Таня медленно плыла над белым безмолвием, рассматривая то мелькающих внизу лыжников, то чёрные скальные выступы справа, щурилась от солнца и белизны снега, и глаза начинали слипаться от усталости. Внизу виднелся темнеющий лесок, а за ним гостиница и маленькие передвигающиеся фигурки. Медлительность движения располагала к раздумьям…
     Как же трудно двоим встретиться в этом мире. Мы как блуждающие звезды можем пройти где-то рядом и не пересечься. Как же найти того, кто будет тебе дороже всего, кто и есть - твоя половинка?..
     Как странно складывается жизнь? Еще в четвёртом классе она получила записку: "Таня, я тебя люблю". Это было так смешно и так трогательно. Когда она училась в старших классах, соседка, встречая её с мамой, говорила: "Вот моя невестка". Уж очень хотела она соединить Таню со своим сыном, и ещё до окончания школы она была выбрана в невестки. И вот уже тридцать лет исполнилось ей недавно, а всё еще не замужем. Ай-яй-яй!
     "Пора семьей обзаводиться..." - снова вспомнила она слова сестры. А счастлива ли Вера? Когда она смотрела на свою сестру, вышедшую замуж в двадцать лет, вечно стоящую у плиты, обстирывающую двоих детей и мужа, усталую и раздраженную, такая перспектива как-то не очень её привлекала. Таня могла хотя бы поездить, куда душа пожелает, пойти на концерт, в театр, куда угодно, а Вера так не может. И всё же зов природы велит, и надо что-то с этим делать.
     Кресло Тани подъехало к площадке. Её так убаюкало, что лень было вставать, но, подхватив лыжи, она всё же быстрыми шагами отошла в сторону, иначе получишь креслом под зад.
     
     Вечером Ева объявила, что отправляется с Игорем в бар вдвоём. Света с Таней переглянулись. Компания распадалась. Ева почистила пёрышки и упорхнула. Таня предложила Свете пойти прогуляться к Терсколу.
     - Давай зайдём за Аркадием Петровичем, я думаю, он не откажется прогуляться с нами. - Светика явно наличие поклонника устраивало больше, чем его отсутствие.
     Таня пожала плечами.
     - Зайдём. Отчего же не зайти.
     Комната оказалась запертой, и Аркадия Петровича они не нашли. Но когда вышли на крыльцо, то почти столкнулись с ним.
     - О! А я как раз хотел вернуться за вами. Одному гулять скучно.
     - А мы за вами заходили, - пропела Света, явно строя глазки.
     Аркадий Петрович подхватил их обеих под руки, и все трое резво сбежали со ступенек.
     Примерно через час, нагулявшись, они возвращались к гостинице. Войдя в вестибюль, увидели справа, со стороны бара и ресторана кучку людей, о чём-то возбуждённо разговаривающих. И тут мелькнуло заплаканное лицо Евы, которая то наклонялась к дивану, то что-то возбуждённо говорила окружающим.
     "Что-то случилось!" - мелькнуло у Тани, и все трое приблизились к толпе. Протиснувшись сквозь спины, увидели жуткую картину: на диване сидел Игорь с разбитым лицом, а Ева и староста Боря обтирали его носовыми платками.
     Таня ужаснулась!
     - Что случилось? Что это?!
     Из сумбурных возгласов и обрывочных рассказов они, наконец, поняли, что Игоря избили "местные" джигиты.
     - Господи, - причитала Ева, размазывая тушь под глазами, - ну кого! Совершенно безобидного человека!
     - За что же его? - ахнула Света.
     - Да ни за что, просто так, руки почесать захотелось, - Ева снова наклонилась к Игорю, тот порывался встать, говоря, что всё в порядке, но Ева не пускала. - Отсидись, приди в себя… - и окружающим: - Пошёл человек в туалет и на тебе…
     Картина вырисовывалась такая: Игорь пошел вниз в туалет, на лестнице его зацепили двое какими-то дурацкими репликами: "Ты что, Геракл, что ли", один из них нарочно задел его плечом. Ну и пошло, поехало.
     Толпа всё увеличивалась, подошли ещё отдыхающие, немного непонятно было бездействие мужчин в таком количестве, но говорили, что те двое "джигитов" уже смылись.
     Настроение в этот вечер у всех видевших эту картину, было поганое. Даже высоко в горах без мерзостей не обойдёшься.
     И всё же идея ресторана и на следующий день была озвучена при стоянии в очередь к подъёмнику:
      - Пора, наконец, отметить приезд в горы, - басил плотный мужчина в очках.
     - И лыжные успехи тоже... - вторила ему Света.
     - Какие там успехи?
     - Ну, если не успехи, то старания, - провозглашал высокий, сухощавый Боря - староста группы.
     Ева с Игорем на гору в этот день не пошли, ещё не оправившись от шока. А остальными было решено - сегодня, после вчерашнего происшествия идти не хочется, да и Игорю надо ссадины залечить, а завтра всё - идём всей группой и тогда никакие джигиты нам не страшны.
     С кем-то раззнакомились и без ресторана. Таня зацепила кого-то лыжами сзади и, оглянувшись, увидела супружескую пару из соседнего с ними номера.- Ой, Лилечка, извини, это я тебя зацепила.
     - Да ничего, не волнуйся, - заверила ее Лиля.
     Эта пара, построенная на контрастах, приехала из Риги. Рядом с точёной фигуркой Лили глыбой возвышался огромный, добродушный Павел - её муж. Жили они в соседнем номере, девушки успели подружиться с милой приветливой Лилей, и бегали друг к другу в гости.
     На следующий день снова катались на том же склоне наверху, где был пологий съезд на площадку, на которой можно было остановиться, не разогнавшись вниз с горы. Развороты получались с трудом, но Таня научилась держаться на ногах и не падать, могла вовремя встать поперёк склона или перегруппироваться в плуг, чтобы не разнесло и лихо выезжать на площадку. Света по-прежнему много падала и бороздила гору своим задом.
     После тихого часа девушки занялись приготовлениями к ресторану и пытались превратить себя из лыжниц в очаровательных и хрупких женщин.
     Света болталась по комнате в одной сорочке.
     - Ой, что-то у меня все болит, смогу ли я танцевать, не знаю…
     Таня посмотрела на Светину круглую попу в полупрозрачных трусиках и увидела, что одна половина её черная. Таня поднялась и подошла к ней.
     - Слушай, а что это у тебя на пятой точке?
     К ним присоединилась Ева.
     - Да это же синяк! Ну, ты даешь, Светка. Ну и синячище!
     Света встала у зеркала, пытаясь вывернуться как следует, и увидеть свои достижения.
     - Ой, и правда… какой здоровенный…
     Таня и Ева упали на кровати и хохотали.
     - Говорила тебе, не тормози пятой точкой, а тормози плугом, - сквозь смех произнесла Таня.
     - Ну, как же я в ресторан пойду, - плаксиво говорила Света.
     - Ты же не в прозрачном платье пойдешь, чего ты волнуешься.
     - Но ведь больно…
     - А мы прикрепим к этому месту плакат: "Осторожно. Просьба обходить стороной", - Ева весело смеялась, высвобождая волосы от бигудей.
     - Вам смешно, а мне не очень…
     - Ничего, разгуляешься и забудешь о своём синяке, - подбодрила её Таня.
     В ресторане женщины оглядывали друг друга, приятно удивляясь произошедшей во всех перемене. Ещё недавно на горе они были эдакими существами среднего рода, а теперь снова превратились в слабый пол.
     - Лиля, ты такая элегантная в этом костюме.
     - Ты, Танечка тоже сегодня хороша. Я уже заметила, как на тебя заглядывается один человек, - многозначительно проговорила Лиля.
     - Да брось ты, Лилек, ничего интересного.
     Подошел Павел.
     - Так ты приедешь к нам в Ригу? Лилёк, ты договорилась с Таней, когда она к нам приедет?
     - Ещё нет.
     - Спасибо, Павлик, я обязательно воспользуюсь вашим приглашением и с удовольствием приеду, но пока не знаю когда. Может быть, осенью.
     - Пора усаживаться за стол, - пригласил Боря.
     - Нет, нет, - запротестовал Аркадий Петрович, - еще нет Светы.
     Таня оглянулась. Света действительно куда-то исчезла, видимо, пошла наводить последние штрихи к портрету в туалет, а может быть разглядывать или разглаживать свой синяк. Павел и Лиля по-прежнему стояли рядом.
     - Ну, зачем осенью! - не унимался Павел. - Приезжай летом, будешь ездить в Юрмалу на море.
     - Не знаю, Павел. Летом меня, скорее всего, не отпустят. У нас отпуск по графику, и на лето большая конкуренция, так что оставшиеся две недели мне придётся догуливать осенью.
     Наконец появились Света и Люба, и Аркадий Петрович просиял.
     - Светик, мы все тебя ждем, никто не хотел садиться без тебя, все отказались.
     Света заулыбалась и посмотрела на окружающих. Она поняла, кто не хотел садиться без неё.
     - Я, конечно, человек наивный, могу и поверить, но не настолько же! - улыбаясь, произнесла она.
     Все группки стали усаживаться за общий стол. Женщины были особенно довольны, что кавалеров хватит на всех. Боря провозгласил первый тост за хороший отдых, и дальше всё покатилось, как обычно. Уже после первой рюмки все зажужжали и засмеялись, вспоминали падения с горы, у каждого это были самые яркие впечатления и рассказывать - кто как упал, можно было бы до утра.
     - Танюша так лихо поехала с самого верха склона, что у меня волосы дыбом встали, - сообщил Аркадий Петрович, сидевший рядом со старостой Борей.
     - Какие волосы? - повернувшись к нему и трогая плешь, произнес Боря.
     Все рассмеялись. Шумок за столом всё нарастал, превращаясь в общий гул. Исчезала чопорность и отчуждённость, которая ещё существовала до этого застолья, улетучивалась, растворяясь в звоне рюмок и в кольцах плывущего над столами дыма сигарет. Все становились естественнее, много острили и весело смеялись, мужчины пили за прекрасных дам…
     - Они у нас везде хороши! - стоя, провозглашал Аркадий Петрович, - и в ресторане, и на лыжне.
     Вскоре многие пошли танцевать.
     Таню больше всех приглашал Виктор. Он явно за ней ухаживал и нельзя сказать, что это ей не нравилось. Приятно, когда и у тебя есть поклонник, иначе чувствуешь себя обделённой. Они много разговаривали и за стол уже садились рядом. Виктор рассказывал о себе. Он работал на железобетонном заводе в Свердловске - начальником участка, и Таня не могла вообразить себе этот, наверное, очень грязный и громыхающий завод и всё в нём огромное - железобетонное! Где все не так, как в её микроэлектронике, в которой все совсем наоборот: очень чистое и очень маленькое, где работают с электронными микроскопами с большой разрешающей способностью, где размеры обозначаются в микронах и ангстремах, где на кристалле в несколько миллиметров располагаются десятки тысяч электрических элементов. Виктор сообщил ей, что разведен, и она сразу почувствовала в нём человека с серьёзными намерениями. Это её немного отпугивало. Хотелось лёгкости сегодняшнего вечера и больше ничего. Он её пока ничем не привлёк, кроме своей положительности скучного человека. Всё в нём было какое-то блёклое - жиденькие волосы, серый цвет лица и почти такой же цвет глаз."Боже мой, ну зачем мне знать, что он разведён!" - думала Таня, но все же была игрива и весела.
     В целом, вечер удался на славу.
     Утром, рано проснувшись, Таня ощутила легкую головную боль. Сказывались возлияния и возбуждение от посещения ресторана. Попыталась снова заснуть, но не получалось. Вспомнила подробности вчерашнего вечера, закончившегося поцелуями с Виктором у окна в коридоре. Как ритуал в завершение вечеринки, как выход взыгравшего адреналина.
     И зачем я целовалась с ним? Будет думать, что я тоже им увлечена. Вот и встретились два одиночества. Конечно. Ведь ты была так игрива. Да, но ведь это не для него. Это просто так, от настроения. Как актёру нужен партнёр, чтобы хорошо сыграть, так и веселиться вдвоём интереснее. Улыбаться хочется кому-то, болтать и острить, красиво танцевать перед кем-то… Наверное, он хороший человек, но какой-то бесцветный. Что-то в нём есть нудное и скучное. Может быть, железобетон так влияет на человека, замуровывает чувства? И весь он словно покрыт его пылью…
     Вскоре проснулась Света, заохала, переворачиваясь с боку на бок. Ева все еще спала.
     - Ну что ты стонешь, голубушка? - спросила Таня. - Вчера так лихо отплясывала, а сегодня снова стонешь?
     - Синяк болит…
     - Ну вот, вчера не болел, теперь снова болит.
     - Ой, девчонки, не мешайте спать, - сквозь сон проговорила Ева.
     - Гулять надо было меньше, во сколько ты вчера пришла? - поинтересовалась Света.
     - Не знаю, я на часы не смотрела.
     - А я смотрела, когда ложилась, в два часа тебя еще не было.
     Таня поднялась первой.
     - Вставай Эвелин, завтракать все равно нужно. Давайте сегодня устроим день отдыха и на гору не пойдем - расслабимся.
     - Интересная мысль, достойна внимания, - оживилась Света.
     Ева, наконец, приподняла голову от подушки.
     - Позавтракаем и еще поспим, - произнесла она, снова роняя голову на подушку.
     После завтрака они все же немного погуляли, прошли по лесочку у подножия горы. Лыжников здесь не было, лежал пушистый, непримятый снег, и лишь цепочка следов какого-то зверька обрамляла тропу, по которой они шли. "Следов прерывистая нить…" - вспомнила Таня слова не то из песни, не то из стиха. Вот и линия жизни нашей такая же прерывистая…
      Когда вернулись обратно, холл их встретил завораживающим запахом кофе. Это в углу, в кафетерии готовили кофе по-турецки, в золе. По-турецки это было или по-арабски они не знали, но решили выпить по чашечке.
     - Ева, ты же спать собиралась?
     - Не волнуйтесь, я после кофе тоже хорошо сплю.
     
     И вот всё уже позади. Пролетели две недели и скоро станут призраком и воспоминанием. Воспоминанием о бесплодных попытках научиться кататься на горных лыжах за две недели, о солнце и загаре на снегу, о подъеме на Эльбрус по канатно-маятниковой дороге, о заставшей их там пурге… Эльбрус все-таки заставил себя уважать и поверить, что он не какая-нибудь горушка, а высочайшая гора Кавказа. Да и вид с Эльбруса на Баксанское ущелье, когда они только приехали, и ещё не разгулялась пурга, был величественнее и суровее.
     Будут воспоминания и более прозаические - о ресторанчике вблизи нарзанного источника, где подают вкуснейшее мясо с изумительным гранатовым соусом, о горячем глинтвейне в кафе "Ай", что на первой станции Чегета, о прогулках и вечерних посиделках.
     Таня тряслась в автобусе, прижавшись к Свете, а впереди сидели Ева с Игорем. Кататься на горных лыжах они так и не научились, и спуститься с Чегета им тоже не удалось. Катались только на склонах, а на мчащихся с горы лыжников смотрели из кресла канатки.
     Группа разъезжалась. Скоро всё кончится, распадутся все пары или почти все. Будут поначалу звонки, может быть письма, кто-то пришлет фотографии - ведь расставаться они будут почти близкими друзьями. А потом всё кончится. Ева приглашала девочек приехать к ней в Минск, Лиля и Павел звали в Ригу. Они были русскими, но коренными рижанами, еще их родители поселились там. Света и Таня приглашали к себе…
     Широка страна моя родная... Ещё все были вместе, ещё не грянул Чернобыль, возвестивший о начале новой эпохи.
     На прощанье, перед отъездом Таня сидела с Виктором в баре. Он всё пытался о чем-то договориться, просил её адрес, и Таня дала ему свой адрес. Он говорил, что хочет, чтобы она приехала к нему в гости, он покажет ей свой город - надо же знать и глубинку москвичам.
     - У меня есть квартира... Посмотришь, как я живу.
     - Ну что же там смотреть? Панельный дом, типовая квартира, так ведь? - Таня перешла на шутливый саркастический тон, боясь, как бы он не пошел дальше в своих предложениях.
     - Покажу тебе город, большой и красивый - областной центр как-никак.
     Таня поправила сползающую с плеча шаль и зябко поежилась. Она любила шали, любила кутаться в них. Эта шаль была сделана её собственными руками: коричневые и ярко-желтые квадраты, связанные крючком.
     - Тебе очень идёт эта шаль, - улыбаясь, произнес Виктор, - она хорошо сочетается с твоими каштановыми волосами.
     - Знаю, - ответила Таня.
     Ей было скучно. Ей казалось, что горы её обманули и подсунули совсем не того, кого она хотела, кого могла бы полюбить.
     После бара они снова целовались. На сей раз у него в комнате. Его сосед где-то пропадал. И снова чуть позже, лежа у себя в постели, Таня думала: "Зачем она это делала, и зачем ей всё это? ". Наверное, от скуки.
     Она не любила, когда выбирали её, она должна была выбрать сама. Точнее, нужен был тот счастливый случай, когда интерес, увлечение было взаимным. И когда поклонник был ей неинтересен, её нельзя было завоевать ничем, если не пробуждались ответные чувства. И порой такие ухаживания только раздражали. Но когда выбирала она, но не было интереса с другой стороны, то делать усилие, добиваться было тоже не в её правилах. Не из-за лени, нет. Она могла бы сделать усилие, но мешала застенчивость и гордость. И только счастливое совпадение взаимного влечения превращало его в Любовь. Ах, как много она значила в ее жизни...
     
     … И вот уже последнее утро, торопливые сборы.
     - Девочки, девочки, поторапливайтесь, - приговаривала Света, стоя у двери с чемоданом, - автобус скоро придет, надо занять хорошие места…
     - До свидания, - кричали те, кто уезжал.
     - До свидания, - махали руками те, кто уезжал другим рейсом.

Аннотация

Оглавление

Глава 2